За без малого пять лет жизни в Москве Мартин Йиранек основательно обрусел. Купил дом в Подмосковье, встречается с русской девушкой, а на языке Пушкина и Толстого говорит с еле уловимым акцентом. Единственное, с чем защитник так и не свыкся, – это московские пробки. Его намерение за 45 минут добраться из Тарасовки в центр Москвы изначально казалось неисполнимой мечтой. Но Йиранек твердо стоял на своем. "Днем по дороге из области проблем не будет", - заверил он. В итоге Мартин опоздал ровно на час. Ожидание он с лихвой компенсировал непринужденным и откровенным разговором.

- В следующем матче у тебя намечается юбилей – сто матчей за "Спартак"…
- Правда? Может, все-таки сто матчей в чемпионатах России? Потому что, если еще и еврокубки считать, по-моему, уже больше сотни получается. Что на это сказать? Надеюсь, матчей за "Спартак" у меня будет еще больше (улыбается). Мне нравится здесь, и я с удовольствием поиграю еще.

- Перед матчем с "Зенитом" ты на правах капитана поднимал в "Лужниках" российский флаг, открывал чемпионат. В первый раз за карьеру в такой процедуре участвовал?
- Конечно. Хотя бы потому, что такой обычай открывать чемпионат, по-моему, только в России есть. Ощущения немножко странные были, потому что я, нерусский, поднимал флаг другой страны. Да и Тимощук, капитан "Зенита", - украинец. Забавно получилось – два иностранца поднимают российский флаг (улыбается).

- Этой чести ты удостоился на правах капитана. Роль для тебя не новая, но с этого сезона ты уже не "запасной" капитан "Спартака", а основной. Ощущения изменились?
- Конечно, они стали чуть другими. Потому что знаю, что буду выходить с капитанской повязкой каждую игру. Если все нормально со здоровьем будет, конечно. Ответственности больше стало. Ребята захотели, чтобы я их возглавил и вел за собой, и подвести никого не хочется.

- Сам удивился, когда узнал, что тебя выбрали капитаном?
- Я думал, может, Бояра выиграет или Стипе. Конечно, предполагал, что я тоже один из кандидатов, и не то чтобы сильно удивился. Но и не скажу, что этого так прямо ожидал.

- Эти предсезонные сборы стали для "Спартака" первыми под руководством Лаудрупа. Что изменил датчанин, когда получил возможность готовить команду по-своему?
- Думаю, все заметили, что в прошлом году, когда он пришел, практически в каждой игре состав менялся. Он хотел посмотреть всех в деле и решить, кто может играть, а кто нет. Теперь он знает, на кого может положиться, у кого какие сильные стороны. В этом и есть главная разница. Лаудруп уже определил для себя костяк команды.

- Многие болельщики удивились, когда Лаудруп объявил, что игроки основы теперь будут выходить под номерами с 1-го по 25-й. Это новшество как восприняли?
- Меня тоже чуть удивило. Как-то не ожидал даже. С другой стороны, это решение тренера. Он так хотел. Уж не знаю, почему. Это надо у него спрашивать. Конечно, ребята, у которых был номер больше 25-го, скорее всего, были недовольны. А мне было как-то все равно.

- Ты ведь тоже сменил номер. Взял "последний", 25-й. Почему именно его?
- За всю карьеру я играл под номерами 2, 7, 13 или 25. В "Реджине" играл как раз под 25-м. А когда пришел в "Спартак", он был занят Калиниченко. У меня день рождения 25 мая, поэтому люблю это число.

- Прошлый год для "Спартака" получился переломным. Отчисление Титова и Калиниченко, отставка Черчесова и Шавло, приход Карпина и Лаудрупа. Как переживали эти потрясения сами футболисты?
- Да, период был сложный. То, что произошло с Титовым и Калиниченко, конечно, никому не понравилось. И когда что-то изменилось, мы были только "за". Чтобы вернулось спокойствие – то, что всегда было в "Спартаке". Чтобы не убирали игроков только потому, что кто-то придумал, будто из-за них мы проиграли. Поэтому изменения только к лучшему.

- Лаудруп с командой на испанском общается?
- Да. А Ледяхов переводит. Но я могу с главным тренером и по-итальянски поговорить. Он этот язык помнит, потому что в Италии играл. И если что-то нужно, могу с Лаудрупом напрямую общаться.

- Какое впечатление производят новички – Кариока и Алекс?
- Как люди они замечательные. А в игровом плане пока судить рано. Но видно, что это хорошие футболисты, которые были нам нужны. Кариока моложе, и ему, конечно, тяжелее привыкнуть к новому чемпионату. А по Алексу видно сразу, что он быстро адаптируется. Потому что он взрослый и опытный игрок.

- Ты наверняка помнишь Лаудрупа-футболиста. Как воспринял новость, что он будет главным тренером "Спартака"?
- Моего брата зовут Михал. И когда мы в детстве вместе играли в футбол, думали, что мы – Лаудрупы. Он был Микаэлем, а я – Брайаном. Поэтому братьев Лаудрупов я очень хорошо знаю (улыбается). То, что он был великим игроком, очень влияет на команду. Особенно на молодых.

Подражание Брайану Лаудрупу сказалось на Йиранеке благотворно. Уже в 17 он дебютировал в высшей лиге Чехии, причем при непосредственном участии Властимила Петржелы. Экс-наставника "Зенита" спартаковец до сих пор вспоминает с теплотой. Как и то время, когда осваивал далекие от футбола профессии.

- Ты родился в Праге, а при этом ни в "Спарте", ни в "Славии" никогда не играл. Почему так получилось?
- Помню, когда был маленький, поехал на просмотр в "Спарту". Там как раз набор проводили. Мы вышли на трибуну, и когда я увидел, сколько там детей хочет попасть в школу "Спарты", сразу сбежал. И больше туда не ходил. Остался играть в команде, которая базировалась на окраине Праги. А в 15 лет перешел в "Богемианс" - один из больших клубов Чехии.

- Ковач как-то рассказывал, что едва ли не каждый чешский мальчишка мечтает играть за "Спарту". Ты тоже к этому стремился?
- Я с детства болел за "Спарту", потому что папа за нее болел. И каждые выходные мы ходили на стадион, и смотрели их домашние матчи. Но попасть туда не получилось. А потом рано уехал за границу, и шансов поиграть за "Спарту" просто не было.

- В это время "Богемианс" тренировал известный российским болельщикам Властимил Петржела. Ты, получается, заиграл в основном составе при нем?
- Да. Мне было 17 лет, и "Богемианс" играл в первой лиге. Я тренировался с основной командой, участвовал в товарищеских матчах. А потом однажды перед игрой на выезде "сломался" защитник, и позвали меня. Сыграл первый матч нормально и уже остался в составе.

- Петржела раньше славился тем, что мог разглядеть в молодом, никому не известном футболисте будущую звезду. С тобой такая же история?
- Да, он любит с молодыми работать. Как будто чувствует, что они могут заиграть, и делать это хорошо. Таким он всегда даст шанс. Этим он отличался от других тренеров, которые не всегда доверяли молодым.

- Еще до "Богемианса" ты ведь одно время работал мясником. Расскажи поподробнее, как такое могло получиться?
- В Чехии не такая система образования, как в России. Я окончил восемь классов и потом три года ходил в школу и одновременно работал. Получалось, как будто это практика. А на самом деле ходил на работу, как все обычные люди. В пять утра мы должны были быть на мясокомбинате и работали там до двух.

- И что же ты там делал?
- Все, что должен делать обычный рабочий. Например, свиная туша едет по такой штуке (пытается руками изобразить конвейер. — Ред.), и нужно ее резать, рубить. Что-то шло на колбасу, что-то на другие продукты. Так продолжалось три года. Потом закончил, получил диплом мясника и еще на два года пошел учиться на ветеринара. Это уже открывало больше возможностей. Но за два месяца до выпускных экзаменов я подписал контракт с "Богемиансом" и учиться больше не смог. Поэтому ветеринаром я так и не стал.

- Сейчас навыки мясника в жизни используешь?
- Когда только закончил, иногда приходилось дома мясо разделывать. Знал состав всех колбас — как и из чего они делаются. Но сейчас уже ничего не помню, и это мне совсем не близко (улыбается).

- В Чехии у футболистов не самые большие зарплаты. Поменяв мясокомбинат на "Богемианс", ты стал более обеспеченным?
- Не знаю, как там сейчас, но тогда я получал неплохие деньги. Понятно, что с Россией это сравнивать смешно. У меня был контракт на пять лет, по которому в месяц я получал примерно 4 тысячи рублей, если на российскую валюту переводить. Премиальные за победу были где-то такие же. Тогда мне было 17 лет, и это была приличная зарплата. По крайней мере она была больше, чем на мясокомбинате.

- В этот момент ты и почувствовал себя профессиональным футболистом? Или это произошло раньше?
- Я всегда в это верил и с детства знал, что не хочу ничего другого. В школе я ведь еще легкой атлетикой занимался и хоккеем. Меня даже приглашали в самую лучшую легкоатлетическую школу Чехии, потому что я поставил рекорд Праги в беге на 1500 метров. Но я отказался, потому что больше хотел играть в футбол. А когда в 17 лет подписал первый контракт, был на сто процентов уверен, что все будет хорошо.

- Легкоатлетическая подготовка в футболе пригодилась?
- Конечно. Даже в детстве я никогда не играл за команды своего возраста. Всегда играл с ребятами на два года старше. Может, именно за счет того, что был хорошо готов физически, обладал выносливостью и скоростью.

- Не удивился, когда узнал, что Петржела уехал в Россию?
- С одной стороны, немного удивился. С другой, сразу же подумал: а что Петржеле делать в Чехии? Потому что у нас считается, что лучше работать и играть за границей, пусть даже где-нибудь в Казахстане, чем в Чехии остаться. За границей есть другие возможности, там можно получить хороший опыт.

По признанию Йиранека, для него выбор между Чехией и заграницей не стоял. Он откликнулся на первое же солидное предложение и отправился в Италию. За четыре года в "Реджине" он превратился в основного игрока сборной и в 2004 году отправился на чемпионат Европы, где чехи дошли до полуфинала.

- Из "Богемианса" ты перебрался в "Реджину". Не самый, откровенно говоря, выдающийся клуб Италии. Почему именно туда?
- Мне тогда был 21 год. Кто бы отказался в таком возрасте поиграть в серии А? Я подумал – раз есть такая возможность, надо сразу ее использовать. Потому что второго предложения может и не быть. Можно ведь потом и травму, не дай бог, получить или играть не на таком уровне. Поэтому я согласился сразу. Причем, когда подписывал контракт, "Реджина" после четырех туров была то ли на третьем, то ли на четвертом месте, выиграла дома у "Интера". Потом я приехал и понял, что это не та команда, которая постоянно наверху (улыбается).

- Итальянский чемпионат какое впечатление произвел?
- Это, конечно, другой уровень. Там много работают над защитой, над тактикой. Вся команда выполняет то, что от нее требуется. Если кто-то не справляется, сразу же выпадает из стартового состава. По матчам итальянских команд видно, что все знают, кто и куда будет двигаться.

- А город понравился?
- Город на море, и там тепло. Даже зимой около 15 градусов. Но летом жара такая, что, если играть в два часа дня, бегать было невозможно. Были и другие неприятные вещи. Одно тренировочное поле, да и то ужасного качества. База никакая, там даже раздевалок и душа нормального не было. Бывало, что по три месяца без зарплаты сидели. Когда молодой, об этом, конечно, не думаешь. Самое главное — мне хотелось играть. Но потом все больше хочется туда, где стабильность.

- Италия славится еще и агрессивными болельщиками. Фанаты "Реджины" как себя вели?
- Итальянцы — они же горячие. Помню, получилось так, что мы проиграли два подряд домашних матча. Так нас потом со стадиона не выпускали болельщики. Мы три часа ждали, пока толпа разойдется. Бывало, кому-то из игроков машины царапали, но со мной такого никогда не случалось. Болельщики меня сразу полюбили, и никогда проблем не было.

- В сборную ты попал именно из "Реджины"…
- Да. Сначала я играл в молодежной сборной до 21 года, и нашим тренером был Карел Брюкнер. Мы заняли первое место на чемпионате Европы, и Брюкнер пришел в национальную сборную. И через полгода после этого пригласил во взрослую команду меня.

- Как воспринял этот вызов? Подумал, что сбылась мечта?
- Конечно. У меня несколько было стремлений. Сначала поиграть в премьер-лиге Чехии. Получилось. Потом хотел за границей себя попробовать. Тоже удалось. Тогда подумал, что осталось только в сборную попасть. Словом, все мечты сбылись (улыбается). Хотел еще на чемпионат Европы поехать, и это тоже получилось.

- И не просто получилось. Чехия ведь на Евро-2004 стала бронзовым призером...
- Да. Жалко только, что тогда медалей за это еще не давали. Бронзовые медали за выход в полуфинал ввели только в 2008 году. И это единственное, от чего до сих пор обидно. Фактически бронзовый призер, а медали нет.

- Почему не вызывают в сборную сейчас?
- Когда у меня были проблемы с ахиллом, я беседовал с Брюкнером и сказал ему, что пока со здоровьем у меня не будет в порядке, лучше меня не вызывать. Фактически отказался тогда играть за сборную. А сейчас на первом месте у меня "Спартак". И в том, что сейчас не вызывают в сборную, я проблемы не вижу. Наоборот, можно радоваться. Потому что хочется беречь себя для "Спартака", чтобы здесь играть на сто процентов.

Йиранек всегда отличался нестандартной внешностью и стилем одежды. Вот и на интервью он пришел в белой майке с надписью Fuck off во всю грудь. Англоязычное ругательство, правда, скрывала красная полоса. Но не до конца – придраться не к чему, а те, кому надо, поймут. Но по сравнению с тем, какой фурор в 2004 году вызвала у российской общественности прическа Мартина, хулиганская футболка – еще образец респектабельности.

- Когда ты пришел в "Спартак", у тебя на голове был красный ирокез — довольно необычная прическа...
- Это я на чемпионате Европы сделал, под цвет футболки сборной Чехии. И как раз получилось, что в это же время я перешел в "Спартак", а все подумали, что я такую прическу в честь нового клуба сделал (смеется).

- Своим имиджем болельщикам ты сразу запомнился – татуировки, серьги, ирокез.
Почему такой стиль. Ты был панком или еще чем-то подобным увлекался?
- Нет, панком я не был (смеется). Даже не знаю, почему так получилось. Просто мне это нравится. Уши, например, я еще в 14 или15 лет проколол. Захотел – и сделал.

- С таким имиджем тебя в команде как приняли?
- Без проблем. Не думаю, что кто-то сейчас на это обращает внимание. У нас в Чехии раньше говорили, что татуировки делают только в тюрьме. Но в тюрьме они другие. А когда пришел в "Спартак", даже удивился, как много татуировок у русских ребят.

- Ты когда сделал первую татуировку?
- 18 лет мне было. Сделал татуировку на руке, но потом ее переделал. Вторая – скорпион на ноге. А потом каждые полгода начал делать. Потому что хотел постоянно что-то новое. А сейчас уже два года татуировок не делаю. Потому что не знаю, что еще наколоть.

- Твои тату со смыслом или просто красивые?
- Здесь – дата моего рождения по-японски (показывает внутреннюю часть правой руки). А это – одна из последних. Мне она понравилась, потому что хотел как раз цветную (показывает левую руку). Это дракон, и там по-японски слово "правда". Потому что я всегда говорю только правду и не люблю, когда что-то придумывают или врут. Еще есть татуировки на спине, на плечах.

- В свободное от футбола время чем занимаешься?
- Общаюсь с ребятами из Чехии, Словакии, которые здесь играют. С ними, правда, графики не всегда совпадают. Но сегодня вот Ярошик звонил. Он сейчас в Москве, так что встретимся, посидим где-нибудь в ресторане. Ребята любят в чешском доме бывать, а мне не очень нравится. Внутри все хорошо, а снаружи здание уж больно коммунизм напоминает. Еще, когда есть время, гуляю со своей девушкой. Она русская, и мы уже два с половиной года вместе.

- Где живешь сейчас?
- Раньше в городе жил. Сначала на Бауманской, потом на Тимирязевской. А года полтора назад купил коттедж небольшой — 240 квадратных метров. Между Красногорском и Нахабино. Место очень понравилось — закрытый поселок, природа красивая. Летом особенно хорошо на природе. Можно друзей собрать, пожарить мясо. А в городе тяжело – постоянно в доме, в четырех стенах.

- Может, останешься по окончании карьеры в России? Девушка – русская, дом купил. Думал о такой перспективе?
- Думал, конечно. Но здесь мне больше всего не нравятся две вещи, из-за которых я не буду жить в Москве, – это пробки бешеные и цены в магазинах. Здесь очень дорого жить. В Европе на те же вещи совсем другие цены. Не знаю даже, за счет чего все так дорого в Москве. А из-за пробок я даже перестал за рулем ездить. Уже полтора года, как нанял водителя. Это намного легче.

Йиранек – один из немногих легионеров, который не воспринимает Россию как перевалочный пункт в чемпионат "большой пятерки". Более того, он не скрывает, что не собирается уходить из "Спартака" до окончания карьеры. Но перед этим собирается пополнить свою коллекцию наград "золотом" чемпионата России.

- С тех пор как ты пришел в "Спартак", команда три года подряд занимала второе место. Но чемпионом так и не стала. А с другой стороны – "Зенит", который тоже звал. У него за это время и "золото" чемпионата, и победы в еврокубках. Не жалеешь о своем выборе?
- Вообще ни разу даже не подумал о таком. Меня ведь еще тогда и "Шахтер" донецкий приглашал, и "Селтик". Но я никогда не жалел, и если бы вернулся обратно во времени, ничего бы не стал менять. Жалко, что пока не завоевали чемпионства, но, надеюсь, все еще впереди.

- В то же время сразу трое защитников, с которыми ты играл, сейчас в английской премьер-лиге – Видич, Погатец, теперь еще и Ковач. Неужели не хотелось вслед за ними отправиться?
- С тех пор как я пришел в "Спартак", ни на секунду даже не подумал о том, чтобы перейти в другую команду. Потому что меня все здесь устраивает. За исключением того, что мы пока не завоевали чемпионство. Чего жалеть-то? Идти в среднюю команду Англии, когда здесь ты борешься каждый год за "золото" и можешь играть в еврокубках?

- А предложения интересные были?
- Конечно, звали в другие команды. В Германию, например. Два года назад было предложение от "Шальке", скажем. Да, хорошая команда, но немецкий футбол меня как раз совсем не привлекает. Конечно, стадионы у них красивые, организовано все здорово. Но футбол не нравится. Даже не знаю, почему.

- Тот же Ковач, как показалось, сбавил после того, как его не отпустили в "Интер". Он признавался потом, что хотел в Италию уехать…
- Может быть. Потому что до "Спартака" он играл только в Чехии. Наверное, ему как раз хотелось попробовать себя в другой стране. А я уже поиграл в Италии. Все-таки четыре года – это немало, и я знаю многое об этом чемпионате, который считается одним из лучших. Знаю, что там все не так хорошо, как выглядит снаружи.

- Чего ждать от "Спартака" в этом сезоне? Немногие рискнули назвать его фаворитом чемпионата.
- Конечно, после прошедшего сезона многие думают, что все будет так же. Потому что практически никого не купили зимой. С другой стороны, если Веллитон будет здоров, а этого игрока нам не хватало весь прошлый сезон, если все в порядке будет с Алексом, это уже большое усиление. Это два игрока, которые могут сделать очень многое. А в остальном будем действовать за счет командной игры. И если все будут выполнять требования тренера, можно добиться большего, чем со звездами в составе.

- Думаешь, "Спартак" может побороться за "золото"?
- Конечно. У нас цель – только чемпионство.

- Ты как-то сказал, что хотел бы закончить карьеру в "Спартаке". Это действительно так?
- Ну, не сейчас, конечно. Хотелось бы еще лет пять поиграть (смеется). А потом – да. Без проблем. "Спартак" настолько прирос к моему сердцу, что даже не хочу думать об уходе.

Еженедельник "Футбол"